Огнём и сталью - Страница 77

— Преувеличиваю? — нехорошо прищурился Поттер. — Ну, тогда слушай…

В течении следующего рассказа, Харальд рассказал кое-какие легенды о спецназе. Про то, как кандидат должен отгрызть голову мышке и выпить кровь. Или как рекрут целый год растит кролика или щенка, а в под конец года в качестве экзамена собственноручно убивает его. Или про экзамен выживания, когда курсант должен поймать в лесу зайца и…

Но тут мальчику пришлось в растерянности замолчать, потому что вокруг оказалось неожиданно много любимого слизеринцами цвета.

Все стоящие около него первокурсники явственно позеленели, некоторых чуть ли не тошнило. У большей части девчонок началась истерика, более-менее в руках себя держала только Грейнджер, но было видно, что и она на грани… А вот блондинка Браун с Гриффиндора и брюнетка Гринграсс со Слизерина, позабыв про межфакультетскую вражду, обнявшись, вдохновенно рыдали в голос.

— А ч-что т-тут п-происходит? — растеряно произнёс профессор Квирелл, судорожно тиская в руках свиток с конспектом лекции и потерянно взирая на всё происходящее.

Дети молча и единогласно указали на Поттера. Даже Браун и Гринграсс — не прекращая рыданий.

Харальд попятился, но уткнулся спиной в стену и, воровато стрельнув глазами по сторонам, быстро произнёс:

— Это не я.

Квирелл патетически всплеснул руками и запричитал. Причитания вкупе с заиканием были гремучей смесью.

— В-великий М-Мерлин! П-поттер, н-ну п-почему оп-пять в-вы? П-почему л-любое ч-чрезвычайное п-происшествие в шк-коле т-теперь п-происходит исключит-тельно по в-вашей в-вине?

— Неправда, сэр! — возмутился мальчик. — Умывальную вчера затопило вовсе не по моей вине! Вот позавчера — это да, это я хотел посмотреть какого года выпуска у нас школе водопроводные трубы и…

— П-поттер, — молодой профессор попытался придать себе максимально серьёзный и грозный вид, но вышло это у него не слишком хорошо. — М-минус д-десять б-баллов с Г-гриффиндора и… И п-придёте с-сегодня к-ко мне н-на от-тработку.

— Есть, сэр! Так точно, сэр!

* * *

К отработкам Харальд уже успел привыкнуть. За свои знания мальчик исправно получал от преподавателей баллы на уроках, но потом их благополучно терял, когда их с него начинали снимать за всяческие проступки. За что регулярно бывал потешно бит Грейнджер и почти с умилением слушал её возмущённые вопли.

А не совершать проступки Поттер физически не мог. Причём, не из-за врождённой вредности, а просто в силу чрезвычайно пытливой и активной натуры. Норд это обычно комментировал одним из своих любимых выражений «такую энергию, да в мирное русло бы».

Так что пока других учителя брали на свои факультативы по чарам, трансфигурации и гербологии, у Харальд был персональный факультатив у завхоза. Но, Филч, в кои-то веки найдя ученика, который не боялся и не презирал, предпочитал большую часть отработок посвящать совместным вечерним обходам замка да рассказам о своей прежней жизни. Да и в последнее время Поттер начал брать у старика уроки фехтования — палашом, несмотря на годы и старые травмы, отставной аврор владел очень даже неплохо.

Так что назначение ему отработок у Филча Поттер, к немалому удивлению преподавателей, вполне себе приветствовал. Но даже умная мисс МакГи или хитрый полугоблин Флитвик в силу инерции мышления так и не перестали отправлять мальчика к завхозу за прегрешения, хотя и чувствовали, что здесь что-то не так. Особенно, когда студент добровольно (!!!) просит об этом. Ну, естественно, в качестве искупления вины за собственный проступок. МакГонагалл, как глава факультета, уже начала составлять характеристики своим подопечным по итогам первого года обучения, и отмечала, что мистер Поттер — очень совестливый молодой человек и при всех его недостатках очень способный и перспективный мальчик. И в будущем он станет хорошим спортсменом, аврором или взломщиком заклинаний…

Впрочем, об этой характеристике Харальд не знал. А МакГи, в свою очередь, не знала, что поттеровская совесть — зверь послушный и дрессированный, и в случае чего молчит и хозяина не грызёт…

Но сегодня безотказный метод не прошёл, и Квирелл посчитал нужным лично принять отработку у провинившегося студента.

Так что после ужина Поттер пришёл к кабинету молодого профессора, который по традиции находился по соседству с кабинетом, в котором проходили занятия по искомому предмету. Мальчик постучал, но не дожидаясь приглашения войти, сразу же толкнул дверь — это была одна из дурных привычек, которых Харальд нахватался у своего приёмного отца.

— Сэр! Студент Поттер для отбывания наказания прибыл! — браво отрапортовал гриффиндорец, быстро окидывая взглядом кабинет преподавателя и осторожно проверяя, под рукой ли у него граната.

Это было результатом почти месячного труда — две почти самые настоящие гранаты. Зажигательные и кислотные снаряды были успешно отправлены в запас после того, как Харальд один раз чуть не поджарил сам себя, а ещё пару раз получил некислый химический ожог.

Но для изготовления гранат сначала потребовалось приготовить более-менее нормальную взрывчатку из стыренной в теплицах профессора Спраут аммиачной селитры, потом найти в закромах Хогвартса списанный дырявый котёл и с помощью трансфигурации превратить один большой котёл в десяток маленьких котлят. Ну, и как венец — печать-детонатор, подсмотренная в одном старом трактате из Запретной секции библиотеки. Точнее, про использование её в качестве детонатора додумался уже Харальд, а изначально это была печать для прожигания дверных замков. При её начертании она начинала активно греться и спустя какое-то время прожигала дверь вместе с замком насквозь. Вообще-то, в той книге были и другие ещё более любопытных схемы, но Поттер смог разобраться только с самыми элементарными.